Далекое близкое: в круге первом

«История – это политика, опрокинутая в прошлое».

Михаил Покровский, историк.

«История не терпит суесловья,

Трудна ее народная стезя,

Ее страницы, залитые кровью,

Нельзя любить безумною любовью,

И не любить без памяти нельзя».

Ярослав Смеляков.

«Время – боль истории».

Алексей Лосев, философ.

- Резко выросли цены на продукты, разбалансирован рынок, инфляция набирает темпы…

Конечно же, шесть с лишним веков назад так не изъяснялись, но смысл сказанного на боярском совете Нижнего Новгорода был именно таким. Смутное было время, во многом напоминающее нашу действительность. Впрочем, давным-давно замечено: история повторяется, а чтобы прогнозировать будущее, надо чаще заглядывать в прошлое.

Итак, круг первый (хотя первый ли?). Может быть, он даст ответ на вопрос, что нас ожидает?

Законы рынка сильней мечей

Если посмотреть на карты того времени, то сразу становится понятным: единого Русского государства, по сути дела, не существовало. Мелкие и крупные феодальные княжества воевали друг с другом, запрещали вывозить со своих территорий изделия ремесленников, продукты питания. Разладилась торговля, приуныли коробейники.

Княжества вынуждены были платить непомерную дань Золотой Орде – монголо-татарское иго окончательно еще не было свергнуто, хотя многие историки сегодня утверждают, что никакого ига на Руси не было. Дескать, инициатором дани был благоверный князь Александр Невский – ему требовался надежный союзник в борьбе против Литвы и немецких рыцарей. Он якобы даже подружился с сыном Батыя Сартаком, и этим обеспечил Новгороду Великому и другим русским городам защиту на долгие годы. Русские же князья в это время враждовали между собой – власть и земли поделить не могли, а на подмогу звали татар и платили им за это.

Увы, версия не выдерживает критики. Есть много документальных свидетельств, что иго все-таки было. Сборщики ясака (по-современному, налоговые инспекторы) забирали у людей последнее, хотя порой и щадили бедняков – в отличие от нынешних судебных приставов, для которых выселить человека из квартиры – совершенно обычное дело.

А тут еще разразилась катастрофа, по своим масштабам сопоставимая с Чернобыльской. По России, опустошая все на своем пути, прокатилась страшная эпидемия моровой язвы – бубонной чумы. Люди боялись пить воду из рек. Пожары смели с лица земли целые города.

Зараза переходила от одного дома к другому. Дома умерших от чумы сжигали вместе с надворными постройками. Но и это не помогало. Число тех, жизни которых забрала моровая язва, исчислялось тысячами.

Вот тут-то, как и сегодня, взлетели цены на все. Прежде всего – на хлеб, который крестьяне боялись привозить в города. Возмущенные нижегородцы избивали в кровь спекулянтов, прошу прощения, предпринимателей, но цены не опускались. Не смог обуздать их и княжеский «ОМОН», наводивший порядок на торжище. Законы рынка оказались сильнее мечей и копий. Правда, тогда лицемерия у властей предержащих было поменьше. Они не мотивировали повышение цен на предметы первой необходимости ростом мировых цен  и всеобщим кризисом.

Власть –  как мед…

Когда заразился и умер князь нижегородский князь Андрей Константинович, город прибрал к рукам его младший брат Борис. И начал он, как ныне покойный Борис Николаевич Ельцин и его преемник Владимир Путин, менять воевод, стало быть, министров, отдалять бояр, зажиревший у кормила власти, олигархов, как, например, Ходорковского, короче, рубить с плеча.

Не понравилось это бывшим функционерам, ох как не понравилось! Нехорошее это ощущение, когда из-под тебя номенклатурное кресло выдергивают. И написали они челобитную еще одному брату Бориса, Дмитрию. Дескать, надо партийный съезд созвать, то бишь, боярский совет, осудить отступника.

Дмитрий пожаловался великому князю московскому. Не Лужкову, понятно, но тоже человеку весьма авторитетному – Дмитрию Донскому. Тот послал в Нижний… Нет, не губернатора Валерия Шанцева, а игумена Троицкого монастыря Сергия Радонежского, который прославился тем, что благословил Дмитрия Донского на борьбу с татарами. К его мнению прислушивались все, даже митрополит Алексий, но только не князь нижегородский. Упрямым был, гнул свою линию.

От поездки в Белокаменную, куда приглашал Бориса преподобный отец Сергий, князь Борис наотрез отказался. Видимо, чувствовал, что она добром не закончится. Перспектива быть вздернутым на дыбу и испытать пытки каленым железом его как-то не прельщала.

Тогда Сергий Радонежский прибег к крайней мере – закрыл все церкви в городе. Решение было простым, но в тех условиях весьма эффективным: без церкви и молитв наши предки жизнь свою просто не представляли.

Народ возроптал. Несанкционированный властями митинг потребовал «отставки» Бориса. Средневековый «ОМОН» в лице княжеских дружинников рассеял вольнодумцев,  Правда, без применения слезоточивого газа – тогда его, к счастью, еще не изобрели.

Но Борис все же смирил гордыню - московские полки подошли вплотную к стенам Нижнего Новгорода. И пришлось делиться властью с братом – Борису в итоге достался только княжеский пост на периферии, в Городце.

Но опальный князь ждал своего часа.

Демократом стать не трудно

Нет, никаких телеинтервью с требованием отставки вышестоящего руководства Борис не давал. Во-первых, еще не было телевидения, а во-вторых, этого и не требовалось. Просто Борис очень четко понял: в своих политических целях можно умело использовать межнациональные распри.

В конце 80-х годов ХIV века татарский царевич Арапша напал на бывшую вотчину Бориса. Сюда же устремилось, надеясь поживиться, и мордовское войско. Используя разногласия между нападавшими, Борис нанес неприятелю поражение у реки Пьяны. И хан Золотой Орды Тохтамыш после смерти Дмитрия отдал Борису ярлык на княжение в Нижнем.

Его встретили на-ура, поскольку в Городце Борис ударился в «демократические» преобразования, снискал себе славу заступника бедных. Но эти заступничества выглядели примерно так же, как обещания нашего президента прибавить пенсии, тогда, как рост цен проглатывает эту прибавку, как голодный удав бедного кролика.

Впрочем, «аппаратчики» со здравицами в честь Бориса не торопились. Думные бояре даже и малой толики власти отдавать не хотели. Подогреваемые ими, в бой рванулись сыновья Дмитрия – племянники Бориса. Вооружившись, они вновь принудили своего дядю сложить с себя княжеские полномочия.

Последний бой – он трудный самый

Прошло еще несколько лет. Князь нижегородский – все тот же Борис Константинович. Хитростью выпросил он у Золотой Орды ярлык на княжение. И опять – ненадолго. В Орде неожиданно передумали и отдали Нижний московскому князю Василию. Богаче оказались подношения молодого и энергичного князя, наследника умершего недавно Дмитрия Донского.

Но Борис не намерен уступать. Он созывает боярский совет. Анализируется политическое и экономическое положение княжества, намечается программа действий. Все, как сегодня, на съезде путинской партии.

Много было всяких разных слов.

- Не печалься, князь, - утешил Бориса боярин Василий Румянец. – Все мы тебе верны и готовы головы сложить за тебя.

Но слова боярина шли не от сердца. Давно уже пообещал Румянец выдать Бориса князю Василию. И это произошло, когда в Нижний пожаловали послы из Москвы. Борис, его жена и дети в оковах были высланы в разные города. Что сталось с ними, летопись умалчивает.

Борьба продолжается

Но история эта имела продолжение. В 1394 году племянники Бориса Семен и Василий направились в Орду, чтобы выпросить там ярлык на княжение Нижним Новгородом. Московский князь бросился за ними в погоню, однако братья успели скрыться. Вскоре Семен вместе с татарским царевичем Ейтяком, собрав тысячное войско, подступил к Нижнему Новгороду и взял его. Но через две недели, узнав, что московский князь тоже собирает рать, татары позорно бежали. Исчез и Семен.

Был объявлен «всероссийский розыск». Московские воеводы нашли жену Семена, княжну Александру, и взяли ее в заложницы. Семен униженно покаялся, отказался от своих притязаний – а что ему было делать в этой ситуации?! Но его не простили. Князь Василий отправил его в ссылку на Вятку, где Семен подозрительно быстро умер.

Оставили свои намерения и другие братья Семена, а также сыновья Бориса - Иван и Даниил. И Нижегородское княжество потеряло свою самостоятельность, стало подчиняться великому князю московскому. Завершался процесс централизации Русского государства.

Тихой сапой

Самое поразительное, что все повторяется. Естественно, в другом плане. Тем не менее московские компании захватывают все новые и новые ниши в самых прибыльных сферах экономики Нижегородской области. И делается это так, что никто и не подкопается.

Один из характерных примеров – конкурс на строительство физкультурно-оздоровительных комплексов. Заказ областного правительства – почти миллиард рублей. Этот конкурс выигрывают москвичи. Москвичи же и входят в комиссию, определявшую победителя: советник губернатора Владимир Абросимов, начальник управления экономической безопасности и взаимодействия с правоохранительными органами Сергей Васильев, первый заместитель начальника управления государственного финансового контроля Иван Гусаров, начальник управления по организации конкурсов и аукционов Сергей Грачев… Что тут еще добавить?

Сегодня крупнейшие предприятия области – такие, как, Горьковский автозавод, заводы «Сокол», «Красное Сормово», Выксунский металлургический завод, Волжское объединенное речное пароходство, находятся в полной зависимости от московских управляющих компаний. И налоги уплывают из региона,  выходит, что нижегородцы платят дань, как платили ее  шесть с лишним веков назад.

Сергей СТЕПАНОВ.